Готова спорить, вы уже не ждали такого, однако жжж...)))



КОНСУЛЬТАНТ
Автор: Док.
Фэндом: мульти.
Персонажи: так вам всё и расскажи. Лестрейд в центре, остальное на подтанцовке.
Категория: gen.
Рейтинг и предупреждения: G.
Дисклаймер: Если бы мне капал процент за идеи, я бы наверное уже им сценарии писала!
Авторские ремарки: Несколько лет подряд под Новый год я пишу маленькие зарисовочки внутри этой конкретной вселенной, где некий М.Холмс завербовал некоего официально мёртвого волшебника… Если что, оно и без контекста читается, но вот ссылки на предыдущие части:
TABULA RASA :: ТЕ ЖЕ И САЛЮТ :: ЗАКРЫТАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Сразу оговорюсь, раз меня попросили указать этот момент: у одного из персонажей уже четвёртый фик подряд фамилия «Стайлз» исключительно потому, что это название поместья, где в первый раз расследовали дело Гастингс и Пуаро.
Ну и, на всякий случай, если вдруг не видели: посмотрите этот мини-эпизод к Шерлоку, и счастливого всем Нового года)))
Синопсис: Официально мёртвые волшебники — это не самый интересный тип официально мёртвых героев, с которыми по долгу службы и просьбам Майкрофта Холмса приходится общаться Грегори Лестрейду…
Особым ценителям — саундтрек.))



Третий терминал аэропорта Хитроу в тот вечер не был так уж полон людей, но инспектору лондонской полиции Лестрейду всё равно было немного не по себе. Третий терминал аэропорта Хитроу в тот вечер не был так уж полон людей, но инспектору лондонской полиции Лестрейду всё равно было немного не по себе. Всякий раз, когда ему приходилось выполнять какой-нибудь изящно завуалированный под вежливую просьбу приказ мистера Майкрофта Холмса, инспектор подспудно ощущал себя террористом-смертником. Просьбы мистера Холмса были более или менее выполнимы, но неприятно разнообразны. На заре их с инспектором общения всё было относительно невинно: Холмс просил о предоставлении допуска к документам по следствию, об обысках на квартире своего младшего брата, о разрешении на прослушку в одном из кабинетов. Дальше было только хуже. На совести Холмса-старшего и его солидных рычагов влияния было несколько громких, но всё-таки замятых инспектором дел, под сотню бесследно пропавших улик, одна временно организованная прямо на территории полицейского управления пыточная комната и даже лично провёрнутое Лестрейдом дерзкое похищение артиста разговорного жанра прямо со сцены. Последнее Холмс просил организовать не за тем, чтобы взять у знаменитости автограф: похищенный оказался его агентом, что до сих пор с трудом укладывалось в голове у инспектора.

Одним словом, Лестрейду не бывало скучно от поручений Майкрофта Холмса.

Однако ничто из вышеперечисленного не было таким уж травмирующим психику в сравнении с тем, что полицейскому в конечном итоге приходилось регулярно лично общаться и с обоими братьями Холмс, и, что особенно печалило, с агентурой Майкрофта. Артист разговорного жанра был только первой ласточкой. За последние несколько лет Лестрейд успел поработать и с практикующим таксидермистом с четырьмя высшими техническими образованиями, и со снайпершей, державшей свою кофейню, и с ведущим специалистом подпольной клиники пластической хирургии. Майкрофт Холмс ценил в людях уникальность, так что не было ничего удивительного в том, что в его круг входили самые странные личности. Его пресс-секретарь меняла имена, как перчатки, и могла договориться даже с каменным изваянием. Его глава службы криптоанализа носил туфли на высоком каблуке и был виртуозным мастером татуировки. Продолжать можно было бесконечно.

Лестрейд не был точно уверен в том, было ли его наличие в «личном списке» Майкрофта Холмса вещью пугающей или тешащей его самолюбие. Он просто по-своему уважал непостижимый в своей сложности разум Холмса — настолько, что не жаловался на судьбу в этот конкретный вечер, переминаясь с ноги на ногу в третьем терминале Хитроу. Компанию инспектору составлял Стивен Стайлз, тощий седеющий брюнет с таким выражением лица, что с него впору было рисовать иллюстрацию для раздела «мизантропия» в википедии. Стайлз по старой памяти автоматически отзывался на «профессора» и всем своим существом выражал презрение к текущей версии реальности. После того, как «профессор» пару часов назад, красочно препираясь с начальством, в письменной форме пообещал Холмсу не колдовать в людных местах, Лестрейд испытывал к своему спутнику смешанное чувство уважения и тихого ужаса.

Согласно инструкции условно-безымянного пресс-секретаря мистера Холмса (в тот день девушка отзывалась на «Анаис»), «профессор» Стайлз и инспектор Лестрейд ожидали бостонского рейса с «грузом двести» на борту. Лестрейд уже слишком хорошо знал Майкрофта Холмса, чтобы уточнять, на кой ляд живому олицетворению Британского правительства понадобился чей-то труп, и теперь только с опаской косился на Стайлза. С теми замашками, что из года в год демонстрировал «профессор», он мог оказаться некромантом в самом неприятно прямом смысле этого слова.

Рейс прибыл без опоздания, и Стайлз с Лестрейдом молча двинулись принимать груз. «Профессионал», — устало подумал инспектор, продолжая коситься на не проронившего за весь вечер ни слова «профессора» с растущим уважением.

Того, что Стайлз в тот момент думал примерно то же самое про не лезшего с попытками поддержать разговор Лестрейда, инспектор не мог знать при всём желании.



Оцинкованный контейнер с «грузом двести» гулко лязгнул об пол ангара, в который инспектор с «профессором» добрались часом позже, следуя лаконичным указаниям Анаис.

— Тяжелый, зараза, — пробурчал Лестрейд, отступая от гроба.

— Вскрываем, — сверившись с инструкцией, которую Анаис продолжала досылать по частям на их мобильные, отозвался Стайлз.

Лестрейд чуть было не пошутил про то, что стоило бы нарисовать вокруг контейнера пентаграмму: постная мина на землистой физиономии Стайлза была достаточно весомым поводом не глумиться на подобные темы. Морально приготовившись не удивляться ни мумии Ленина, ни чучелу штандартенфюрера СС и на всякий случай не дыша полной грудью, Лестрейд полез в машину Стайлза за автогеном. Инспектору ещё ни разу не приходилось распаивать цинковый гроб, и процедура ему заранее не нравилась…

— Стоп, — внезапно подал голос «профессор», садясь рядом с контейнером на корточки и наклоняясь так низко, что чуть не чиркал носом по поверхности гроба.

— Что такое?

— Он не запаян.

«Точно — чучело», — с усталой обречённостью подумал Лестрейд, глядя, как Стайлз поддевает пальцами крепления на крышке гроба. — «Или Дракула. Или запчасти для Франкенштейна. Ничему не удивлюсь, ни-че-му, ни-че… О, чёрт».

Стайлз, откинув крышку гроба, молча моргал на его содержимое. «Содержимое» в лице прочно привязанного ремнями к стенкам гроба человека с полной самоотдачей спало и, вероятно, видело сны. Часть его лица закрывала кислородная маска, так что Лестрейд не брался навскидку точно определить возраст и особые приметы. «Груз двести» был вопиюще жив, аккуратно одет в безукоризненный деловой костюм и, судя по залысинам и сеточке морщин в уголках глаз, разменял как минимум четыре десятка лет жизни, не гнушаясь улыбок.

— Теперь понятно, почему его взяли на чартерный рейс, — ни к кому конкретно не обращаясь, ровным голосом резюмировал Лестрейд.

— Он бы замёрз в грузовом отсеке, — буркнул Стайлз. — Не в ручной клади же его везли.

Лестрейд попытался воскресить в памяти познания о температуре в грузовых отсеках трансатлантических рейсов, но на ум шли исключительно идиотские ассоциации с неправдоподобной фантастикой про Остина Пауэрса и криогенные камеры. От этих крайне непродуктивных размышлений его отвлек сигнал о поступившем сообщении.

«Отсоедините крепления и отключите подачу кислорода. А».

— А он не сдохнет?.. — себе под нос пробормотал инспектор.

— Если в ручной клади не сдох — и это переживёт, — мрачным голосом успокоил его Стайлз. — Можем отключить пока только кислород, пусть познает восторг возвращения в сознание в гробу и ремнях.

Лестрейд с сильным запозданием понял, что «профессор» просто так шутил.
Во всяком случае, инспектор очень надеялся на то, что Стайлз судил о восторге подобного толка не по собственному опыту.



— Можно вколоть адреналин, — задумчиво сказал инспектор получасом позже, сидя на каком-то ящике и подперев щёку рукой.

— Инструкций не поступало, — отозвался Стайлз.

— Если он не очнётся к полуночи, я разрисую его благостную физиономию зубной пастой.

— Могу предложить йод. — Стайлз безотчётно потёр старый шрам на шее и добавил: — Он не в анабиозе, нет следов инъекций, нет симптомов комы. Он просто… — «Профессор» на секунду замолк, подбирая термин. — …дрыхнет.

— Рейс был из Бостона, — моргнул инспектор, подсчитывая время полёта. — Нормальный человек бы уже был в сознании!

— Я просто редко высыпаюсь.

Инспектор с удовлетворением отметил то, что от этой реплики подскочил даже Стайлз. Голос у «груза двести» был мягкий, негромкий, немного осипший и очень вежливый.

— Это Лондон? — медленно моргая в потолок всепрощающе спокойными глазами, спросил пассажир оцинкованного контейнера. Глаза были серо-голубые, как металлическая обшивка гроба.

— Можно и так сказать, — моргая в ответ, проговорил Лестрейд.

— Это хорошо, — искренне сказал «груз двести», осторожно разминая затёкшие руки. И, помолчав, добавил: — У меня назначена встреча с мистером Холмсом по прибытии.

В голове Лестрейда, отпихивая друг друга, боролись два вопроса. Во-первых, инспектору жгуче хотелось узнать, в ручной клади ли везли контейнер, а, если нет, как этот человек вообще пережил трансатлантический перелёт. А, во-вторых, его мучило любопытство касательно того, был ли этот внушавший доверие тип со спокойной улыбкой очередным завербованным «внешатником» Майкрофта Холмса. Видимо, это душевное метание так ясно отражалось на лице инспектора, что «груз двести», осторожно сев в гробу, усмехнулся и пояснил:

— Мистер Холмс попросил меня о личной консультации — в некотором роде, в рамках обмена опытом. Я не работаю на него, господа. Всего лишь… услуга за услугу.

— Почему в гробу?! — не выдержал Лестрейд.

— Поддерживаю образ, — не моргнув глазом, ответил «груз двести». — Я официально мёртв.

Стайлз закивал с изрядно пугающим инспектора пониманием.

— Агент Филип Коулсон, — сказал официальный покойник, пожимая руку Стайлзу. — Шестая интервенционная тактико-оперативная логистическая служба.

— С… — «Профессор» запнулся, отвечая на рукопожатие. — …С-стивен Стайлз. Частный консультант.

— Наслышан, — учтиво кивнул Коулсон, без зазрения совести используя рукопожатие, как опору для того, чтобы выбраться из контейнера. — Не от информаторов, профессор, расслабьтесь, исключительно от мистера Холмса лично… А вы, должно быть, Грегори Лестрейд?..

Инспектор в текущий момент времени отчаянно сожалел о том, что его наименование должности нельзя растянуть на целую строчку. «Шестая интервенционная тактико-оперативная логистическая служба», чем бы эта хрень ни была, звучала внушительно.

— Я так понимаю, смысла расспрашивать, зачем вы в наших краях, нет, — полувопросительно пробормотал Лестрейд.

— Я хорошо разбираюсь в официально мёртвых людях, — тепло улыбнулся ему Коулсон. Один чёрт знал, каким образом это у него вышло угрожающе. — Изнутри, так сказать. Видимо, мистер Холмс счёл меня достаточно компетентным, чтобы я мог послужить консультантом по этому вопросу.

— А-а, — решительно ничего не поняв, кивнул Лестрейд.

Коулсон напоследок ещё раз улыбнулся этим своим всепрощающим манером, поправил запонки на рукавах рубашки и вежливо попросил забрать гроб с собой. Инспектор и «профессор» переглянулись и решили не возражать; в конце концов, никаких особых инструкций на этот счёт ни от Анаис, ни от Холмса лично не поступало.



Инспектор вспомнил историю с «грузом двести» только через два года, когда выходил из бара после довольно-таки грустной встречи с одичавшим без работы Андерсоном. Патологоанатом вне профессии выглядел помесью городского сумасшедшего с закоренелым программистом, воспитанным подслеповатой бабушкой — во всяком случае, замурзанный свитер и дремучая борода вопияли именно об этом. Холмс-старший на тот момент почти что не давал указаний, а Холмс-младший уже был мёртв и похоронен, так что жизнь Лестрейда было практически нечем разнообразить. Периодически посиделки со Стайлзом, стабильно злившимся на окружающий мир и выписавшим себе только усиливавшие суровость взгляда очки, инспектор не считал за экстремальные виды досуга. Стайлз всякий раз хмурился, заказывал малоизученные блюда меню и сухо сообщал о стабильно плохом расположении духа начальства — и Лестрейд уже начинал к этому адаптироваться.

Встреча с Андерсоном на этом фоне… выделялась.

Дело было даже не в том, что заросший патологоанатом однозначно бредил. Дело было в том, что в течение всей пинты пива, которую Лестрейд планомерно приканчивал, слушая выкладки бывшего коллеги на тему того, что Холмс-младший не был так уж мёртв, как всем казалось, инспектор сражался с собственной памятью. Он всё никак не мог ухватиться за то определённое воспоминание, которое каким-то образом перекликалось с темой их разговора. Откровенно говоря, он не особенно вслушивался в выкладки Андерсона: в конце концов, он был на похоронах Шерлока, и более веских доказательств, чем тело в гробу, ему не требовалось.

Тело в гробу.
Ну конечно.

Лестрейд остановился на середине шага, когда заворачивал за угол бара. Знавал он одно такое… тело в гробу. Официально мёртвое, да-да, с крепким рукопожатием, всепрощающей улыбкой и опытом «изнутри, так сказать»…

Сидевший на скамейке в парке пожилой джентльмен неодобрительно посмотрел на бессмысленно таращившегося в пространство и чему-то улыбавшегося типа и перелистнул страницу в спортивной газете, возвращаясь к чтению.

На передовице газеты крупными буквами значилось:
ИГРА СНОВА НАЧИНАЕТСЯ.

[FIN?..]

@темы: sherlock bbc, Mycroft sees you, yes, sir, barking MAD, Harry Bloody Potter, BBC: British Breathtaking Candies, суровые молчаливые родезийцы, атака праведной мифологией, не со зла, а покуражиться, но это не повод цыган отменять!, fanfiction